Хозяйка сердца - Страница 3

Джон с трудом удержал готовую сорваться с уст непочтительную реплику. Фред привык все взваливать на чужие плечи. В конце концов, мог бы хоть раз что-то сделать и сам — ведь сегодняшний грандиозный прием венчал кампанию Фредерика Олтмана по выборам в законодательное собрание штата Джорджия. Однако прекословить бесполезно, кузен не терпит возражений. Следовательно, придется засучить рукава и носиться как угорелому — Юджин вряд ли протрезвеет, да от него и в лучшие дни толку мало.

Он отвернулся от окна, которое притягивало его к себе, словно намагниченное. Дурак! Нечего пялиться на какую-то девицу. Да мало ли у меня их было!

С восемнадцати лет Джон фланировал по пляжам штата и без разбору знакомился со смазливыми искательницами приключений. Становясь его любовницами, эти глупые гусыни мечтали заполучить Джона в свое полное распоряжение — или хотя бы его деньги. Он без сожаления обрывал знакомства, и из разбитых им сердец можно было построить второй «Эмпайр Стейт Билдинг».

Да, за спиной осталось слишком много пляжных романов, чтобы снова тешить себя бредовыми фантазиями о прелестях очередного флирта. Да и, в конце концов, что такое любовь? Всего лишь игра воображения. Впрочем, почему бы еще раз не взглянуть в щелку жалюзи?..

Именно так Джон и поступил. И этот последний взгляд оказался роковым.

Прекрасная незнакомка внезапно опустилась на колени, и ее поза показалась Джону воплощением человеческой боли. Набегающие волны приподнимали намокший подол белой юбки и с шипением всасывались в песок, но девушка оставалась недвижимой. Через несколько мгновений она уткнулась лицом в ладони, и плечи ее стали подрагивать. Сомнений не оставалось — она плачет!

У Джона от жалости сдавило горло. Хотелось немедленно подойти к этой одинокой, несчастной фигурке и хоть как-то утешить. Двигаясь, словно сомнамбула, он прошел мимо стоящего с пачкой отпечатанных листов в руке Фредерика.

— Постой-ка, приятель. Куда это ты направился? На охоту за новой юбкой? — Издевка Фреда ударила ему в спину, как выстрел из двустволки. — Святые угодники, да ты даже не знаешь, кто такая эта девчонка! Сомневаюсь, что она есть в списках гостей, оплативших участие в нашем мероприятии.

Джон не собирался отвечать, но невольно приостановился в дверях. Ну кузен, ну сквалыга! Единственное, что его интересует в женщинах, это их банковские счета. За два десятка лет так называемых родственных отношений Джон научился сдерживать свой гнев, который сейчас, казалось, готов перелиться через край.

— Наверное, тебе будет трудно поверить, — сказал он с подчеркнутым спокойствием, хотя непроизвольно сжал кулаки, — но мне наплевать на деньги твоих гостей.

Одри Клиффорд и сама не знала, почему ни свет ни заря явилась в «Буревестник». В ближайшие несколько часов ей абсолютно нечем заняться — Натан Эрскин, фотограф, которому она должна ассистировать, появится, как всегда, ровно за десять минут до начала мероприятия.

Так почему она оказалась здесь и почему бродит как неприкаянная по пустынному еще пляжу? Не слишком ли мелодраматично для особы, которая всегда гордилась своей практичностью и умением держать эмоции в узде?

По крайней мере, следовало взять с собой фотокамеру. На этом чудесном пляже можно было бы отснять прекрасные кадры. В отличие от Эрскина, собаку съевшего на цветопередаче и пачками продающего свои снимки в самые престижные журналы Америки, Одри предпочитала работать с черно-белой пленкой. И сейчас у нее просто руки чесались запечатлеть окружающую красоту. Под лучами утреннего солнца гладь океана казалась жемчужно-серебристой, а пляж уходил вдаль лунной лентой.

Одри взглянула на часики — начало восьмого — и тут же подумала: ну какая разница, сколько сейчас времени? Я не собираюсь тратить еще одно утро и возвращаться сюда с камерой, как бы ни был восхитителен пейзаж. Океан вызывал у нее ненависть, и Одри не испытывала ни малейшего желания увековечивать его тайное коварство.

Стоит лишь взглянуть на океан… Как хищник, терпеливо затаившийся в зарослях джунглей в ожидании добычи, он почти недвижен, и единственный звук, нарушающий тишину, — ритмичное дыхание прибоя. Трудно заподозрить, что под этой безмятежной поверхностью скрыт целый мир, в котором царит безмолвие, но кипит жизнь.

Но меня ты не обманешь, с каким-то ожесточением подумала девушка. Ее пробрала дрожь, хотя солнышко уже припекало, обещая к полудню невыносимо раскалить воздух. Как Одри ни старалась, ей не удавалось отделаться от бредовых мыслей, что океан поджидает ее, чтобы поглотить в своем ненасытном чреве. За долгие годы он стал для нее личным врагом.

— Не дождешься! — выкрикнула Одри. — Ненавижу, ненавижу!

В подтверждение своих слов девушка встала с колен и храбро шагнула в воду. Если идти и дальше, то скоро волны Атлантики захлестнут ее, как и Эстер. Но помнит ли вода свою жертву? Ведь она так жадно, наспех поглотила Эсси…

Откуда-то вдруг выпорхнула птица, и ее крылья со свистом рассекли воздух. От неожиданности у Одри гулко забилось сердце, в ушах зашумело, и она с трудом подавила желание броситься наутек. Черт возьми, уже десять лет она только и делает, что убегает, а пора бы встретиться с врагом лицом к лицу.

Каким-то чудом ей удалось не поддаться испугу. Но сердце продолжало учащенно биться, и Одри не могла не спросить себя: что же я надеюсь здесь узнать, ведь со дня гибели Эстер прошло десять лет. Неужели океан заговорит со мной и выдаст свои тайны? Не пытаюсь ли я обмануть сама себя? Неужели и в самом деле надеюсь увидеть всплывшее из глубин тело Эсси, ее белокурые волосы с запутавшимися в них водорослями и широко раскрытые от смертельного ужаса голубые глаза? Именно такой Одри представлялась во снах сестренка.